Нынешняя весна капитально отличалась от прошлогодней. В 2010-м по чивыркуйскому льду машины катались еще до 2 мая, а в этом нас терзали сомнения: не поздновато ли мы взяли отпуск, не придется ли заезжать на воду? С Байкала поступали тревожные вести о провалившихся машинах. При этом проверенные люди сообщали, что «морской» омуль на камчатку до сих пор не подвалил.
В Залив ушли в ночь на 24-е. «Делка», заранее пропущенная через СТО, несла мягко и послушно, несмотря на убитый участок между Безымянкой и Крестовым. Удивительно, но ГСД даже не почувствовалась – что уж там местные дорожники с ней сделали, ума не приложу. Много проще был путь и по карге: в отличие от прошлого года там не было таких снежных наносов. Больше волновали глубокие лужи. В целом, дорогу, что до Курбулика, что обратно, приключением назвать было трудно. Ниже второй передачи не переключался, передний привод остался не у дел. Впервые так…
На берег Чивыркуя прибыли в 3.30 (дорога от Улан-Удэ заняла 8.5 часов на 420 км), а в 7 часов, загрузив сани, мы уже шли в сторону «площади».
Вот такой примерно объем занимает бутор, позволяющий больше недели прожить на льду Чивыркуя.
Возле берега у Курбулика пару раз провалились в глубокие распары, тем удивительнее было видеть машины на «площади» и «огороде». На следующий день их угнали в Катунь.
Камчатка была растянута почти на полкилометра. Ни в том, ни другом ее краю на момент нашего приезда омуля не ловили, поэтому мы стали рядом со знакомыми рыбаками. Все подледное пространство было заполнено болонью. Судя по предыдущим новостям, этот год в Чивыркуе был годом мелкого сига.
Камчатка в этом году была совсем не компактная
Сняв охотку парой слизких хвостов, обустроили место жительства – и во время, так как к обеду задул сивер, на котором палатку ставить совсем не комильфо. Осознав отсутствие омуля, я оставил преданного ему напарника на камчатке и пошел делать свою мини- возле Голенького. По наследству нам передали приметы хаповой точки (желтый пакет), ее я и искал. Ориентиром служил разломанный вагончик и одинокая фигурка в 100 метрах от него. Фигурка за те полкилометра, которые я шел, несколько раз вскакивала со стульчика и радостно махала руками из стороны в сторону, что отнюдь не означало радостного приветствия, а выдавало опытному глазу наличие клева. С каждым таким взмахом шаги мои учащались, и не прошло и 5 минут, как я стоял у счастливчика.
- Христос воскресе! – идеальное приветствие в день Пасхи, после которого нетрудно перейти к выпытыванию остальной информации.
Мужик обернулся и предстал передо мной молодым бурятом в шапке-ушанке. Мое христианское пожелание оказалось не очень в тему, но паренек ответил мне соответствующим возгласом, после чего психологический контакт был сразу установлен.
- Клюет? – глупый вопрос на фоне шевелящегося мешка у ног рыбака.
- С утра брала.
- Вы тут не видели камчатку с желтым пакетом? – озвучил я пароль.
- Не видал. Да вы присаживайтесь рядом, рыбы всем хватит, - отзыв был правильным.
Лунок было много, что говорило о долгом существовании этой мини-камчатки и потенциальном наличии рыбы под ней. Так оно и произошло: болонь клевала отменно. Через некоторое время нашелся и желтый пакет на некотором удалении, что свидетельствовало о верном направлении поиска рыбы.
Разговорились. Паренек оказался с Курумкана, первый раз на Чивыркуе. Поведал, что на вечерке и по утрянке здорово подходит омуль.
К вечеру его информация подтвердилась. Причем омуль брал мерный, «морсак», в то время как на большой камчатке о таком можно было только мечтать. Почему у острова на глубине 9 метров омуль был, а в проливе на 18 нет, так и осталось загадкой. Ясно было только то, что если «морская» рыба так и не подойдет на «площадь» до распыла льда на своей мини-камчатке мы свое таки возьмем!
Первая болонька
Голенький со обратной стороны являет собой большой птичий базар
А «площадь» жила ожиданием омуля. На последний лед здесь собрались старые знакомые омулятники, кое-кто из них ждал рыбу уже больше недели. Где-то к концу второго дня нашего кучелгования по камчатке прошуршала информация, что омуль подошел под самую южную мини-камчатку. Народ, набивший оскомину на вываживании со дня безвкусной и мелкой болони в нашей стороне, начал совершать разведрейды на юг.
Информация подтвердилась. Осталось внедриться в точку, которую кормили давно и не нашим бормашем. Благо, в Чивыркуе это просто (в сравнении с максимихинскими или оймуровскими камчатками): подошел, показал свежий бормаш, попросился и начал кормить. Никто еще не прогонял. Дабы не пугать народ массовым появлением, для начала на точку был внедрен Роман, я же три дня продолжал окучивать Голенький.
Надо отметить, что на мели почти не было маеты. Как только переставало клевать на подергивание, я ставил поплавок с наживленным бормашем крючком, и клев продолжался. Правда, редко крупняк. В основном, мелкие сижки и харьюза. Крупные сиги и омуль предпочитал мушки в полводы. Обеспечить их наличие во всей толще воды на 9-метровой глубине особого труда не составило.
Здорово помогал и эхолот. Щепотку бормаша в кормушку, 6 махов ото льда, дергаешь – и через 1.5 минуты эхолот уже не может пробить до дна, так много рыбы. Если показывает рыбу на 8-7 метрах, это болонь. Но как только подходит стайка на 5-6, жди омулевого удара.
Почти все время нашего пребывания на Чивыркуе стояла прекрасная солнечная погода. Ветер задувал то с юга, то с севера, то стоял полный штиль. На второй день начались распары. Верхний слой льда см.10-15 после обеда не держал человека. Идти, проваливаясь по щиколотку, было хорошим физическим занятием с пропотеванием и прокачкой мышц. Такого еще я здесь не видал. Лунки еще не иглятся и почти не зарезаются, а лед почти никакой. Уходящие в Курбулик вечером бураны являли собой большие моторные лодки, тяжело рычащие и разбрызгивающие во все стороны брызги. Все ждали морозов, а они не приходили. Мой телефон не умолкал. Пол-города собирались на омуля на майские праздники, но все шло к тому, что омулевый Первомай в этом году отменится. Мои сообщения, по всей видимости, похожи были на боевые сводки, в которых я докладывал об успехах нашего партизанского отряда, а подвязаться к ним, успехам, никто не мог.
Рыбалка в распарах
Вместе с омульком на основной камчатке попадали и приличные сижары
28-го апреля на камчатку прибыли курбулята – верный признак подхода морского омуля. Это особая каста рыбаков, имеющая в большей своей массе фамилию Молчанов, которую все знают и душевно принимают, которая не навязывает свое присутствие и по старинке рыбачит омуля на бисер и шерсть. Бормаша у них нет, но ни у одного кучелгинца не повернется язык что-нибудь сказать по этому поводу, так как эти мужики, не испорченные капитализмом, никогда не откажут в помощи и открыты в общении.
Курбулята завезли на лед троих рыбаков, судя по одежде и холодильнику с пивом, капиталистического склада ума. Ребята без базара тут же всадили свои буры рядом с камчаткой. На намеки о необходимости бормашить и соблюдать рыболовный этикет эти крутые «рыболовы» ответили глубоким молчанием, за что тут же получили прозвище «шаровики». Не сомневаюсь, что на последний лед Чивыркуя выбираются настоящие рыболовы, поэтому если кто узнает себя на фото или по поведению, то в следующий раз чуток изменит свое отношение к халяве и людям, ведь достаточно просто сказать несколько волшебных слов хозяевам камчатки.
В прошлом году у меня была подобная ситуация возле Голенького. Свою мини-камчатку мы держали уже дней пять, когда мимо проехал УАЗ со слюдянскими рыбаками. Увидели рыбу, подошли, пообщались. Показали им направление, где можно так же закормиться. Ребята уехали. Но не успели мы уйти на обед на основную камчатку, тут же как вороны сели на наше место. Пришлось возвращаться и «разговаривать». А ведь слюдянцы могли закормить свою мини-камчатку и попроситься к нам на время. Не выгнали бы, точно. Как говорится, осадочек остался.
По распылу, когда лед не держит и снегоходы, курбулята сюда бегают по утреннему прИморозку, день рыбачат (в это время рыба ходит под самым льдом), ночуют на Голеньком (на полуострове опасно, там уже голодный косолапый проснулся) и по прИморозку домой. Но в этом году 28 апреля был первым и единственным днем, когда камчатку посетили курбулята. Распары достигли таких размеров, что на обратном пути чуть было не утопили сани и чуть не утопли сами. Это был сигнал к выезду.
К этому времени омуль уже поднадоел, и я начал сиговать в палатке. Начал часов с 5 вечера. Сварил тухлого бормаша, перемешал его с магазинской прикормкой (запах – обалдеть!!!) и начал порционно спускать получившуюся смесь то на дно, то в трех от него метрах. Первые два часа эхолот молчал. Это немного действовало на нервы и смущало, так как Роман на соседней камчатке в 20 метрах от меня периодически поднимал сижков едабельного размера. Но та была чужая камчатка, а я делал свою! Упорство мое было вознаграждено часа через три с половиной. Рыба таки подошла. Сначала мелкая болонь, а потом и сиги за килограмм.
Таки смог приманить рыбу под свою палатку
Этой же ночью задула сильная ангара. Всю ночь палатка качалась и скрипела, при особо сильных порывах со стороны соседний палаток проносились, шубурша об лед, какие-то предметы. Мы каким-то интуиктивным чувством заранее закрепили все вещи, поэтому по утру ни о чем не горевали.
Клев на сломе погоды был из ряда вон никакой. Сивер продувал насквозь и я, поминая о ведре каши под палаткой, не стал заморачиваться по омулю и весь день добросовестно, пока Рома кучелговал на семи ветрах, просидел (а со слов напарника, прохалявил) в теплой палаточке на сиговом настрое. К сожалению, рыба начала клевать только вечером.
Несмотря на холодный ветер, давил «плюс», и твердый лед остался только под палаткой и с ее северной стороны. Кругом сплошная каша, без резиновых сапог делать нечего. Пешком идти – над собой измываться, народ перемещается только на снегоходах. По нужде сходить – и то проблема!
На ночь приютили рыбака с Улан-Удэ. По морозному утру его привезли на снегоходе, а вот вечером сюда уже никто не совался. Был у него вариант заночевать на острове, но мир не без добрых людей. При этом на следующий день он остался на камчатке, когда с нее все уже выехали. Фанат…
30-го апреля был начался Великий Исход. В 5 утра подъем. Иду умывать то, что в городе было лицом, а лунка даже не схватилась корочкой. Мда… В 6 утра грузимся и уплываем в прямом смысле этого слова в сторону мыса Курбулик. Мы-то ладно, одними санями обошлись, а вот соседские Бураны тащат по двое. Вещи загружены, люди идут пешком. По дороге одни сани проваливаются на половину в распар. Вытаскиваем всем миром.
Великий Исход
Не доезжая мыса наш проводник на 90 градусов заворачивает в море. Идем где-то полкилометра и, надо же, выходим на более менее твердый лед. Правда, здесь начались скачки с твердого льда в распары, но снегод уже не орет так натужено. Самый опасный участок – поворот на 90 градусов в берег. Здесь огромными полями черный лед, почти вода. Проскакиваем на скорости, сзади всплывают иголки. Пронесло!
У берега вода. Выстилаем доски и неспеша выносим вещи на берег. Все, здравствуй земля!
А ведь еще 6 дней назад здесь был лед...
, Сказочник!! всё было много проще, я ж не настолько больной, чтоб аж в Курбулик за ней ехать. Да может быть и вообще не поехал, если б нам соль оставили. 
по сижку. Про крючок не знаю, размер от 14 до 17. Про цвет писал уже. К лакоткани и шерсти добавлю бант. Leo какую муху ставишь на низ? Там как правило ставится сиговка. У меня на многих настроях внизу шерстянка под бормаша или лакоткань зелено- коричневых цветов.